В первых числах сентября телефоны в Институте русского языка просто раскалились, звонили с телеканалов, радиостанций, из газет и журналов. Главный вопрос, с которым они обращались, можно сформулировать так: «Зачем вы поменяли все нормы русского языка?» Сразу же скажу: мы ничего не меняли, с русским языком ничего не произошло. Произошло другое. В связи с появлением министерского приказа журналисты открыли словари. Во-первых, словари, которые вызвали бурю, не новые. Во-вторых, еще в очень строгом орфоэпическом словаре 1983 года дОговор как допустимое разрешалось. Есть профессиональный бухгалтерский язык, попробуйте сказать колдоговОр или хоздоговОр. То же происходит и со словом обеспЕчение. Ударение должно быть таким, но, скажем, математики и компьютерщики произносят исключительно матобеспечЕние. Это слова допустимые, что не означает – каждый должен так говорить. Я никогда не произнесу «дОговор о мире и сотрудничестве».
Бурю эмоций вызвала судьба слова «кофе». В разговорной речи в среднем роде его употребляет большинство. А история его такова. При заимствовании иностранных слов среднего рода, оканчивающихся на –о и на –е, происходила смена рода на мужской. Так было со словами пальто, какао, метро, тепло, пюре, тире и т.д. Это были все слова мужского рода. Потом они перешли в средний род. Слово «кофе» осталось признаком образованности и грамотности: я произношу его в мужском роде – значит я интеллигент. Опять же никто не заставляет отказываться от этого, я, например, продолжаю произносить «кофе» в мужском роде. Но мы не можем игнорировать тот факт, что большое количество образованных людей говорят по-другому.
Как работают лингвисты? Они выступают в роли охранителей, консерваторов, очень долго стараются не пускать в словарь новое словоупотребление. Но когда все больше и больше образованных людей – именно образованных – начинает говорить определенным образом, это слово впускается в словарь с пометой «допустимо». Иногда получается так, что допустимая норма постепенно становится основной, тогда она помечается как основная, а предыдущая объявляется устаревшей. Моя бабушка была актрисой Малого театра, у нее было архаичное московское произношение. Она совершенно не могла слышать, когда я говорила, например, «дАрит цветы». Она возмущалась: правильно – дарИт. Такая норма действительно была, сейчас это ударение в словарях помечается как устаревшее. Мы вынуждены смириться с тем, что язык меняется.
И еще об одном слове, которое, наряду с «кофе», вызвало бурю эмоций. Когда в русском языке появилось слово «йогУрт», никаких йОгуртов на прилавках не было. Оно пришло из французских романов, когда сам продукт в России известен не был. Естественно, было сохранено ударение того языка, из которого слово пришло. В орфоэпическом словаре было зафиксировано только одно ударение. Этот продукт появился на прилавках наших магазинов в период активного заимствования американизмов, эту еду стали называть «йОгурт». Теперь произошла большая либерализация, слово «йОгурт» оказалось включенным в словарь. То есть слово «йогУрт» не только не навязывается, оно признается устаревшим. Правильно говорить «йОгурт».
Я призываю всех заглядывать в словари и обращать внимание на пометы. Помета «допустимо» ни в коем случае не означает, что все должны так говорить. С сожалением нужно признать, что у нас удивительно мало пользуются словарями. Как-то в наш институт пришло письмо от пятидесятилетнего человека, в котором он писал, что всю жизнь мечтал узнать, как произносится такое-то слово. Поразительно, но ему ни разу не пришло в голову заглянуть в словари. Обращайтесь к словарям, это многое расставит на свои места.
